Главная
 |
 |
 |
|
      |
|
Немного конкретной психоканалитики 03
Таким образом, первую ошибку метода мы должны исправить тем, чтобы, сохранив каприз (ибо он является единственным маркером нашей внутренней свободы), предложить ему ряд рациональных мотиваций, направленных на достижение какой-либо конкретной цели.
Грубо говоря – следует придать собственной свободной деятельности какую-либо разумность в конце, если её не было в начале, ибо разумной деятельности без цели не бывает.
Чистый каприз, как достижение свободной воли – это было здорово и величественно. Но, попробовали – и хватит. Отвели душу и достаточно, потому что бесцельное существование – это та же самая свинья, которая тоже живет «ни почему», «ни зачем», а просто по капризу.
Итак, на данном этапе сократовского метода выясняется, что из свинского состояния нас выводит не осознание своей новой свободности, а какая-то новая цель, потому что, не обретая новой цели, ты не получаешь никакой новой жизни.
Без новой цели ты остаешься той же самой свиньей, которая живет по капризу. Разница лишь в том, что твой каприз теперь свободен, а её – по-прежнему навязан функцией. Но при этом свинья, хотя бы, живет и наслаждается, не вдаваясь ни во что духовное, а ты в это вникаешь и попадаешь в депрессивный тупик, понимая, что ищешь высокое, а живешь по-прежнему, как свинья.
Разница между вами теперь только в том, что ты это осознаешь, а она – нет.
А ей и не надо.
А если тебе надо что-то выше, чем дано свинье, то ты должен понять, что твоя свобода состоит не в том, чтобы постоянно обращать свой бесцельный каприз туда, куда его двинет очередной каприз, а в том, чтобы направить его туда, где ты свободно можешь назначить себе цель.
Следовательно, надо поработать в направлении новой, свободно выбранной, цели. Надо ее четко определить и тогда наша свободная воля, собранная в массу высокого побуждения, найдет себе достойное применение с приятным завершением.
Однако, что делать с тем, что любая цель исключает свободу? Она загоняет меня в рамки своего целеполагания и вызывает предельное оскудение любых свободных вариантов жизни. Если у тебя есть цель, то твоя жизнь уже не свободна. И новая жизнь – в том числе.
И здесь сразу же возникает тревога – а, не возвращаю ли я свою новую свободу в те же самые, обветшалые механизмы функции? Как мне сохранить убеждение, что я в поиске новой цели проявляю действительно свободную волю, а не снова болтаюсь на ниточках устройства, если я, став придатком собственной цели, буду действовать уже не по чистому капризу?
А это можно понять только по самой цели, которую ты назначишь. Признаки твоей свободы должны находиться внутри нее. А она будет назначена с подлинной свободой только в том случае, если она будет вылезать не из недр того устройства, которым ты являешься. Это же естественно.
А твое устройство формируется, через что?
Правильно – через твое тело.
И, если мы хотели получить что-то, что будет связано с полным концом этого тела, так, давайте же, ставить цели, которые хотя бы не связаны с этим телом, не ускоряя, при этом, его конца. Это уже будет ближе, чем куролесить по всяким капризам и никуда не стремиться, не правда ли?
Итак, мы должны обрести новую установку на целеполагание, которая исключала бы всё, что продиктовано потребностями тела, превышающими их естественное удовлетворение. В свободе наших целевых устремлений от тела будет заключаться много гарантий на то, что мы опять не вовлечемся в исконные настройки своей функции.
Однако, здесь главное, чтобы на этом пути само тело не приобрело для нас порицательного значения, а мы не превратились бы для него в ликвидационную комиссию. Этого только не хватало. Скафандр должен быть сохранен.
Пусть тело живет и здравствует, процветает и дарит нам много радостей. Не дай, бог, нам замыслить что-то из аскезы. Аскеза – это обман свободы от тела, потому что в отрицании тела ты озабочен в своём духе только взаимоотношениями со своим собственным устройством, ибо все вопросы тела – это всегда вопросы устройства. Тело – это то, через что ты реализуешься как устройство.
Поэтому, чем упорнее ты вступаешь в борьбу с собственным телом, тем глубже ты вязнешь внутри отношений со своим же устройством и еще прочнее становишься частью того же самого устройства. Пусть, противодействующей, но – частью.
Все твои пищевые посты или иные самоистязания означают лишь то, что ты всё своё внимание полностью отдал своему же устройству. А где твое внимание – там твое познание. И там твои отношения. И там твой опыт. И там твой дух. И выше этого тебе ничего дано не будет.
|
|
 |
|
Главная |
При использовании материалов |
