Главная
 |
 |
 |
|
      |
|
Инверсия или трудный выбор Неы 02
Вот, например, такое простое устройство, как лук – оно работает без сопутствующих помех, потому что в нём используется только энергия возврата тетивы в исходное положение, не производя никаких попутных эффектов, влияющих на основную функцию.
А такое сложное устройство, как ружье, уже дает такую помеху, как отдача. Ты теперь никуда не денешься от сопутствующих помех – приклад будет больно бить тебя в плечо, оптический прицел будет норовить выбить тебе глаз, но самое главное – из-за отдачи пуля будет лететь не совсем туда, куда ты ее направил для передачи своей мысли на расстояние.
Вот здесь мы наблюдаем полный перечень отклонений сложного устройства от своих функций – как мимо функции (помехи и сложности), так и прямо против функции (неточность выстрела) – именно за счет той части устройства (порохового заряда), которая исполняет эту функцию.
Это идет неразлучной парой – какая-либо славная форма реализации функции и совсем не гвардейские сопутствующие эффекты. Например, КПД металлорежущих станков резко возрастает с увеличением частоты передачи, но тут же начинает падать из-за увеличения потерь на трение. То, что режет, то и тормозит саму резку. Плюс начинается вибрация и биение в передачах, угрожающие деформации и т.д. Так везде.
Это какой-то закон любых сложных устройств – чем порождается их эффективность, тем она же и повреждается.
Это присутствует даже в таких совершенных устройствах, как цифровые приборы, где, казалось бы, на электронном уровне уже ничего вредоносного не может происходить. Но и в них тоже неистребимо присутствуют помехи или сбои из-за «собственных шумов» и других процессов, потому что детали, которые обеспечивают функцию, производят настолько мощные обеспечительные эффекты, что параллельно запускают еще какие-то самостийные операции непредусмотренного назначения.
Здесь тоже действует эта неустранимая вилка – то, что непосредственно работает на функцию, оно же начинает ей вредить.
А теперь вернемся к себе и посмотрим – что у нас в фундаментальном порядке работает на функцию переживания в дневном состоянии оборотня? Что, исходя из самой природы человека, как устройства, непосредственно запускает саму возможность исполнения им функции? Что своей внутренней базовой конфигурацией внутри меня создает и обеспечивает условия для возможности переживаний оборотня? Что формирует этот процесс в составе глубинно исходной настройки моего устройства?
Чтобы это понять, мы должны вспомнить главный парадокс устройства человеческой психики в части набора её переживаний:
всё, что происходит с человеком, происходит только внутри него, но отдельная часть этих процессов воспринимается им в качестве неодолимых факторов внешнего мира.
Именно эти настройки внутри человека, разделяющие его внутреннюю однородность на нечто, признаваемое своим, и на нечто, понимаемое чужим, заставляет дневного человека переживать некоторую часть собственных внутренних процессов в качестве внешнего мира.
Если говорить о термине, которым это должно описываться в режиме необходимого уточнения, то это – способность «отчуждать» от себя часть собственной внутренней реальности, расщепляться с нею и настолько объективировать её в качестве предметного факта внешнего мира, чтобы часть самого себя воспринимать в качестве не самого себя.
«Отчуждение» какой-то части психики от себя и дальнейшая её «объективация» – вот эти две, взаимно переплетенные, настройки внутри меня, которые создают для меня бешенство оборотня.
Эти эффекты вмурованы в человека для того, чтобы у психики не возникало искуса бороться с источниками переживаний, которые всегда являются всего лишь её собственными центрами. Ведь, если бы психика понимала, что на самом деле это она сама себе создает боль, горе, тревоги, страхи и все остальные раны или просто впечатления, то она ощущала бы себя их хозяином и пыталась бы блокировать переживания негативного типа, а переживания позитивного типа – культивировала бы.
Чтобы психика этим не занималась и принимала всё, что создается внутри неё в качестве неодолимого рока внешних обстоятельств, в неё встраивается способность расщепляться с частью себя так, чтобы потом эту часть воображать непреодолимо чужой и беспрекословно принимать от неё полный ассортимент впечатлений без попыток транквилизации.
Любое наше переживание может находиться только внутри нас и появляться только внутри нас. И, следовательно,
|
|
 |
|
Главная |
При использовании материалов |
